Хасс вновь глубоко вдохнул воздух, и лёгкие, под натиском напора, разлили по телу свои болезненные трели. Он дышал, как дышат люди небесного цвета, размеренно и спокойно. Он улыбался, как улыбаются люди небесного цвета, почти нежно, непринуждённо. Он жил, как люди небесного цвета. Он жил. И он чувствовал, он это чувствовал. Все остальные же чувства были чужды ему, как и тот резкий скачок агрессии оппонента, не обоснованный скачок.
- Всё же не ловко, - Опустив взгляд к земле, он выдохнул эту фразу будто бы не вольно, поддавшись какому-то неизведанному импульсу, - Наверное, не стоило затрагивать эту тему при вас.
Покачав головой, бывший БВРовец слегка откинулся назад, размяв шею. Трупный запах становился всё явственнее, всё сильнее. Он будто бы заволок всё пространство выбранной смертью площадки, он заволок всё. Он застелил глаза и сковал руки. Он был слишком навязчив. Он душил, он пережимал дыхательные пути.
- Вам трудно принять мои поступки, ввиду вашей дисгармонии, пристрастного воззрения на происходящее, - Опустив оружие, уже без улыбки, он убрал его восвояси, - Эмоции губят вас, - Нижняя губа поджалась, будто бы пришелец, это бледное пятно, действительно сочувствовал зверю, раскрывшему перед ним пасть, - А вы, как жертва цунами, лишь непроизвольно барахтаетесь в этой волне, оптимистично озаглавив подобное "плаванье" жизнью.
Пройдясь пальцами по обозначенной на шеи линии, Хасс, так и не подняв взгляда, собрал выступившие капельки крови. Отнял руку от кожи. С отстранённым интересом пробежался по оставшимся на пальцах разводам.
- Разве вы сами не видите этого, - Оторвавшись от изучения собственных конечностей, Хасс вновь взглянул на хищника, взглянул тем холодным и острым, как осколок стекла, взором, что так редко выявлял сущность пришельца в теле молодого мальчишки, - Вас несёт в своих стальных объятьях очередная идеология, вновь придуманная задолго до вас. И в беге от одного зла к другому вы видите цель своего существования, отрицая, как и следовало бы отрицать таким, как вы, понятные всем, казалось бы, истины. Вы не счастливы. Более того, вы не верите в счастье.
Мужчине стало немного обидно за то, что столь интересный, казалось бы, интересный и разумный зверь, прошедший тот же жизненный путь, что и он сам, не смог осознать всей прелести существования в нижнем городе. Что он отдал себя агрессии, вместо того, что бы принять точку зрения другого существа. Ему было обидно. Очередное совершенное творение Нового Времени сломало себя, в желании найти ту истину, коей и не существует вовсе, и существовать, априори, не может.
- И как вы говорили доселе, - Развернувшись, Хасс своим скользящим быстрым шагом приблизился к телам. Вонь, вонь гнилья теперь внимала ему, точно так же, как и он ей. Наклонившись к кукле - Эну, он вытащил из его кармана заветные пилюли, затем проделал похожую операцию с ещё одним служащим, и лишь после этого продолжил свою речь:
- Всё прах и тлен. Все мы, в конечном счёте, примем в себя смертоносный плод. Наши взгляды потускнеют, цвет кожи поблекнет.
Отряхнув руки, он, поведя головой, вновь раскрылся в улыбке.
- Просто, кто-то умрёт от пуль, ловя губами воздух, тут же выходящий со свистом из продырявленных лёгких. Кто-то, обняв колени руками, проглотит химикаты, постанывая и разливаясь в слезах. Кто-то выйдет, по приказу, на чуждую ему площадку, где будет сломлен врагом. А кто-то, - Улыбка приобрела нежные, вдохновенные линии, - А кто-то, сломавшись, будет внимать последним, в своей жизни, звукам скрипки...
Был ли сейчас Хасс честен? Отчасти был. Отчасти - нет.
Грани давно смешались в нём, потеряли свою сущность, своё первоначальное значение.
Верил ли он себе сейчас? Да. Сейчас он себе верил. Завтра, возможно, и посмеётся над всем, что произошло этой затхлой ночью, но сейчас, именно в этот момент, когда его взор мечтательно ловил блики на прозрачных стенках купола, когда лицо его освещали неподдельные искры любви к жизни, он верил себе.
- А признайтесь, - Отдёрнув себя, мужчина весело усмехнулся, вновь отдав внимание оппоненту, - Вам, ведь, хотелось пристрелить меня? Убить?... Мне вас - очень, - Легкомысленно покрутившись на каблуках, он сделал несколько шагов в сторону от места встречи, - Наверное, атмосфера тут такая, - Печальный смешок, - Не миловидная атмосфера.
Застегнув плащ до конца, он скрыл за воротом следы сегодняшнего общения с хищником.
- Прощайте, - Лениво отсалютовав, он, не оборачиваясь, ушёл прочь.
Не смотря ни на что, сегодняшняя ночь его порадовала.
